Среди сибмам, много и активно общающихся на нашем форуме, есть такие яркие люди, что даже если они заходят на сайт все реже, мы продолжаем следить за их делами и восхищаться их достижениями. К таким людям мы смело можем причислить Александру Марову, которую старожилы форума помнят по милому и трогательному нику Kisya.

Мама троих детей, она была одной из самых активных и энергичных участниц благотворительного форума, «по мотивам» которого потом создала собственную благотворительную организацию (она сперва так и называлась – «Сибмама»). Александра занялась новым и совершенно особенным для России делом – профилактикой отказа от новорожденных. Ей удалось достичь взаимопонимания не только с региональными, но даже с федеральными властями. Службы помощи мамам, которые заявили о решении отказаться от ребенка в роддоме, заработали почти во всех регионах страны. Это замечательный пример, как один человек может своей силой и энергией изменить ситуацию в огромной стране!

А сама Александра тем временем занялась совершенно новым для нашей страны проектом: борьбой с семейным киднеппингом. Сейчас автономная некоммерческая организация «Защитники детства» ведет более сотни дел, в которых отцы незаконно лишили матерей возможности видеться со своими детьми, а помогла уже почти двум десяткам мам.


Сегодня Александра рассказала журналисту Сибмамы, что такое семейный киднеппинг, кто сталкивается с этой проблемой и зачем вообще нужны «защитники детства», когда есть полиция.

– Александра, почему такой резкий поворот в вашей работе – от профилактики отказов от новорожденных до семейного киднеппинга?

– Случайное стечение обстоятельств: узнав об одной истории, когда у мамы отобрали ее маленького ребенка, я уже не могла пройти мимо. Это был очень громкий случай москвички Татьяны Колиберды, сына которой выкрал его отец. Татьяна полтора года прожила в Красноярске, пытаясь разыскать и вернуть малыша, и чем дольше длились ее поиски, тем более страшными подробностями они обрастали.

" – Я попыталась связаться с Татьяной через социальные сети в тот момент, когда отец ребенка вывез ее в тайгу и бросил там. Друзья и сочувствующие потеряли ее на несколько часов.

– Предложив свою помощь, я связалась с Андреем Коченовым, председателем Общественного совета при Уполномоченном по правам ребенка. Он сам красноярец, поэтому связался и с местным уполномоченным по правам ребенка, и с органами опеки, после чего частным образом сообщил мне: ситуация неоднозначная, маму характеризуют как личность неуравновешенную. На этом мы с ним и успокоились. Каково же было наше удивление, когда спустя пару дней в Общественной палате волонтерское движение «STOPкиднеппинг» проводило круглый стол, посвященный проблемам семейных споров из-за детей, и по видеосвязи подключилась Таня Колиберда. Перед нами была спокойная, разумная женщина, которую Андрей Коченов подробно расспросил об обстоятельствах дела и получил аргументированные и даже документально подтвержденные объяснения. Все, что наговорили местные чиновники, было, мягко говоря, ложью.

" – После этого просто закрыть глаза на проблему я уже не могла, тем более что такие случаи начали стекаться ко мне со всей страны. И тогда я предложила волонтерскому движению «STOPкиднеппинг» создать полноценную автономную некоммерческую организацию. Мы назвали ее «Защитники детства».

– Насколько распространена проблема родительского киднеппинга?

– Могу привести данные за 2018 год: в судах России рассмотрели более 15 тысяч исков по спорам о детях, и половина – 7 412 разбирательств закончились открытием исполнительных производств. Всего же на исполнении у приставов в 2018 году находились 12 226 дел. Исполненными на конец года оказались всего лишь 37%.



– Может быть, не так уж и страшно, если ребенок остается с отцом, которому он, очевидно не безразличен?

– Такое мнение сегодня преобладает в обществе, и, как это не грустно, и в судах, у судебных приставов, в отделах опек и по делам несовершеннолетних… На самом деле связь мамы и маленького ребенка очень крепка: она его вынашивала, кормила грудью, была рядом круглые сутки, и не каждый отец станет разрывать эту связь. Статистики у меня нет, но, по моим наблюдениям, такие отцы склонны к домашнему насилию. Даже если похищение ребенка проходит «мирно», для него это все равно серьезная травма. Ведь одним похищением дело не ограничивается, потом начинается вольная или невольная психологическая обработка, когда отец пытается объяснить малышу, что мама «плохая», «бросила его» и так далее. У ребенка буквально ломается вся картина мира.

" – Я сталкивалась с чудовищными случаями, например, один возвращенный малыш с ужасом спросил у мамы, правда ли, что это она убила его любимую собаку, другой переживал, что мама убьет его и пустит «на мясо».



– Мы все время говорим об отцах-киднепперах, но проблема матерей, которые не позволяют отцам общаться с детьми, не менее остра.

– Да, у нас в работе есть и дела отцов, незаконно лишенных общения с детьми. Я бы сказала, что это проблема нашей ментальности: все-таки в нашем обществе традиционно связь мама-малыш считается более ценной. Поэтому младенцев наши суды почти всегда оставляют с мамами, хотя юридически родители равноправны.

" – Ну и нельзя не сказать, что очень редко встречаются отцы, готовые с материнской самоотверженностью всех себя посвятить воспитанию детей.



- А бывает, что вы отказываетесь от дела, поняв, что, возможно, прав отец-киднеппер, а не мама?

– У меня в практике был случай, когда я отказалась от дела одной мамы, у которой была видна сильная материальная заинтересованность; помимо детей ее очень сильно интересовало имущество, которое она могла получить после развода. Это не значит, что корыстная, скажем так, женщина, не нужна своим детям, вовсе нет! Просто мы не занимаемся вопросами дележки особняков и ягуаров.



– Зачем вообще нужна волонтерская работа, если есть законодательная база, которая позволяет разрешить судебные споры?

– Это еще одно заблуждение, которое бытует в обществе. Наше федеральное законодательство, если так можно сказать, рамочное. Когда на практике сталкиваешься со случаями семейного киднеппинга, то оказывается, что законы практически бессильны.

" – К примеру, суд обязал отца, похитившего ребенка, вернуть его матери. Что грозит мужчине, который проигнорирует решение суда? Административный штраф в 500 рублей! Многие отцы платят его месяц за месяцем, словно абонемент на ребенка покупают.

– Или, к примеру, приходят к такому отцу приставы для исполнения судебного решения. Они могут только уговаривать мужчину, и больше ничего. Выхватить ребенка у его законного представителя силой они не имеют права, да и не нужно это. Я уже не говорю о миллионе судебных нюансов, как, например точная формулировка судебного решения. Я неоднократно сталкивалась с ситуациями, когда мамы приходили к судебным приставам с постановлением, в котором было записано: «Определить местожительство ребенка с матерью…», а им отвечали – а что мы-то должны сделать? Потому что в судебном решении должно быть записано «Передать ребенка матери…» И несчастные мамы отправляются в суд за уточнением определения, а это еще три месяца бюрократической волокиты…

" – У нас очень мало юристов, готовых вести такие судебные дела.



– Неужели наше законодательство настолько беспомощно?

– Единственная норма, которая хоть как-то защищает родителей, и то не от неисполнения судебного решения, сколько от препятствования общению с ребенком, это Кодекс административных правонарушений, статья 5.35 часть 2, но и то мне иногда кажется, что уголовное дело проще возбудить, чем этот несчастный протокол.

Нарушение родителями или иными законными представителями несовершеннолетних прав и интересов несовершеннолетних, выразившееся в лишении их права на общение с родителями или близкими родственниками, если такое общение не противоречит интересам детей, в намеренном сокрытии места нахождения детей помимо их воли, в неисполнении судебного решения об определении места жительства детей, в том числе судебного решения об определении места жительства детей на период до вступления в законную силу судебного решения об определении их места жительства, в неисполнении судебного решения о порядке осуществления родительских прав или о порядке осуществления родительских прав на период до вступления в законную силу судебного решения либо в ином воспрепятствовании осуществлению родителями прав на воспитание и образование детей и на защиту их прав и интересов, влечет наложение административного штрафа в размере от двух тысяч до трех тысяч рублей.

Повторное совершение административного правонарушения, предусмотренного частью 2 настоящей статьи, влечет наложение административного штрафа в размере от четырех тысяч до пяти тысяч рублей или административный арест на срок до пяти суток.

– Статья появилась в законодательстве девять лет назад, но я и сейчас сталкиваюсь с тем, что наши суды попросту не хотят ее применять! «Зачем влезать в семью, устраивать какие-то внутрисемейные разборки…»

" – Мы даже решили устроить своеобразный флешмоб, и призываем родителей, которые не получили помощи по статье КоАП 5.35 обращаться к нам.

– Александра, какая из этих историй стала особенно близка?

– Наташа Голубкова – член нашей команды, и она же пострадавшая мама. После развода суд определил местожительства трехлетнего сына Наташи с мамой. Она не препятствовала общению отца с ребенком, тем более что жили они неподалеку. Мужчина брал сына на прогулки, общался с ним, до тех пор, пока внезапно (действительно внезапно) у него что-то не «перемкнуло». Он перелез через забор дома, где жила Наташа с сыном, и выкрал ребенка. Несмотря на то, что до этого суд уже определил местожительства мальчика с мамой, он 11 месяцев скрывал сына от матери. И дальше начались настоящие «чудеса». Внезапно все – и органы опеки, и суды, как по мановению волшебной палочки встали на сторону папы. Опека оказывала на Наташу давление, вынуждая подписать невыгодное для нее соглашение. Все бы ничего, но папа ко всему прочему оказался поклонником различных «оздоровительных» течений. Когда Наташа, наконец, получила возможность увидеть сына, ребенок был истощен, кожа – желтая. Чтобы спасти мальчика, мама не вернула его отцу, а обратилась к врачам. Медики подтвердили ее опасения, и чтобы поправить здоровье ребенка Наташа увезла его на море. Удивительно, но за время их отсутствия отец успел «пересудить» ребенка. Свидетелями с его стороны пришла и полиции, и органы опеки, и комиссия по делам несовершеннолетних, словом все, кого обычно на суд не дозовешься.

" – Я не хочу говорить о том, что суд был «подкуплен», но другого объяснения я не вижу.

– Можно подумать, что Наташа действительно какая-то асоциальная личность, раз против нее все так дружно ополчились. Но нет: это разумная, образованная женщина, сотрудник зарубежной компании, не имевшая до этого проблем ни с законом, ни с душевным здоровьем.

" – Не рассчитывая на решение суда, отец нанял несколько, скажем так, молодых людей, интересующихся спортом, которые на прогулке силой выхватили малыша из рук матери. Нужно отметить, что отца среди них не было! Трудно представить, какую психологическую травму получил малыш, которого внезапно несколько здоровых мужчин выдирают из рук матери!


– С тех пор Наташа ребенка видела ребенка только один раз – ее сыну уже шесть лет, и мама не знает, когда ей позволят в следующий раз увидеть мальчика.


– Действительно ужасная история. Возможно, стоит вмешиваться в такие конфликты раньше, до того, как страсти достигли шекспировского накала?

– К сожалению, эти ситуации возникают внезапно для мам: большинство из них приходят к нам с круглыми глазами, и говорят, что даже представить не могли, что бывший муж поведет себя подобным образом. Если, к примеру, когда я работала с отказами от новорожденных, можно было предположить, когда возникнет критическая ситуация, то здесь это совершенно невозможно.


– Правда ли, что в Московской области возникла уже своеобразная «юридическая мафия», которая помогает отцам отобрать детей у матерей?

– К сожалению, можно сказать и так. Обеспеченные отцы, выигрывающие суды об опеке над детьми, пользуются услугами одних и тех же беспринципных адвокатов, чьи телефоны уже передают из рук в руки. Свидетельства о «психической неблагонадежности» мам подписывают одни и те же психиатры, из конкретной клиники, которая уже тоже хорошо известна в судах. После того, как мы предали огласки наиболее возмутительные факты, вроде заочно поставленных психиатрических диагнозов, они стали осторожнее, но заключения об «агрессивных» мамах и «доброжелательных» папах продолжают поступать в наши суды.



– А что могут противопоставить им «Защитники детства»?

– Сейчас мы занимается правозащитной деятельностью. Во-первых, оказываем грамотную юридическую поддержку – я уже упоминала, что эта область права очень специфическая, и адвокаты без опыта ведения подобных дел обычно не знают всех нюансов судебных разбирательств. Во-вторых, информируем и даже просвещаем: многие родители ничего не знают о своих правах и даже не предполагают, как могут отстоять их законным способом.

" – В-третьих, наша мега-задача – сделать саму проблему достоянием гласности. Мамы не должны оставаться один на один со своей бедой!